6 октября были обнародованы ужасающие видео бесчеловечных пыток в Туберкулезной больнице № 1 УФСИН России по Саратовской области, после просмотра которых в голове возникает два вопроса: откуда эта жестокость, и как вообще такое возможно? Первый больше относится непосредственно к человеку, второй – к власти. Но если учесть, что в тюрьме заключенный находится под абсолютным контролем государства, то оба вопроса обращаются к одному адресату, и вариантов ответа два: либо от неведения, либо с молчаливого согласия…
К сожалению, схожих примеров из разных регионов России сейчас достаточно. Вспомнить хотя бы всплывшие в 2018 году записи пыток заключенного Ярославской ИК-1, которого сотрудники колонии забили до смерти своими дубинками. Все это более похоже на закономерность, чем исключение из правил, и наводит на мысль, что сама система поражена тяжелой болезнью, а сотрудники органов власти уверены, что могут творить беззаконие, скрываясь за высокими заборами, колючей проволокой и чьим-то покровительством.
Об этом высказались уже многие общественники, государственные деятели и СМИ, и как ни странно, для нас оказалась близкой позиция спикера Государственной думы Вячеслава Володина, который в своем интервью отметил, что ответственность за случившееся лежит не только на руководстве колонии и областном УФСИН, но и на представителях институтов гражданского общества, в том числе членах ОНК и уполномоченном по правам человека в регионе.
Органы власти также должны понимать эту ответственность. И в случае каких-то происшествий, информировать ОНК, чтобы они в свою очередь давали оценку. А члены ОНК, разделяющие принципы прав человека, всегда будут требовать от власти изменений.
— Это вопрос о том, что мандат члена ОНК — не только полномочия, но и осознанная сопричастность ко всему, что происходит в местах несвободы. Нельзя получить мандат, а в случае ЧП, остаться в стороне и развести руками. – считает член ОНК по Республике Марий Эл с 2013 по 2019 гг. Ольга Васильева. — Если общественник, у которого был доступ в то или иное закрытое учреждение, до последнего момента пребывал в неведении и не получил ни одного тревожного сигнала в процессе своей работы, то стоит задуматься о его соответствии миссии общественного контролера. Исходя из наших принципов работы, в свете общественного резонанса, мы ждем от ОНК Саратовской области публичной позиции — знали ли они, получали ли жалобы, какие действия предпринимали? При таких ситуациях просто посещение не является достаточной мерой защиты, члены ОНК должны включать дополнительные механизмы, которые специально для этого и введены в закон — заключения, жалобы, запросы, запись в журнал посещений ОНК.
Количество просмотров: 83